Муж в тюрьме

«В тюрьме он уделял внимание только мне». О романтических отношениях с заключенными

«Муж ушел к любовнице, подсел на наркотики, и его снова посадили»

Ирина, 35 лет, Санкт-Петербург:

Я была замужем уже семь лет, дело шло к разводу. Чтобы как-то разрядиться, попросила подругу познакомить меня с мужчиной. Муж подруги отбывал наказание в колонии, и она познакомила меня с его сокамерником, которому оставалось сидеть еще год. Поначалу я не восприняла это знакомство всерьез и даже испугалась: у меня было двое детей, и человек из МЛС (мест лишения свободы. — Прим. ред.) в мою семью как-то не вписывался. Со временем я расслабилась и пустила все на самотек. Из родных о нем знала только сестра, но она в мою жизнь не лезла. После развода с мужем я поехала на длительное свидание к своему новому знакомому. Впечатления были шикарные: меня окружили заботой и теплом, которых на тот момент очень не хватало.

Через десять месяцев он освободился, и мы стали жить вместе. Конечно, были трудности. Я его очень ревновала: пока сидел, он был на связи 24 часа в сутки, а освободился — у него свои интересы, новые знакомые. Мне хотелось, чтобы он, как и раньше, уделял внимание только мне. На этой почве мы часто ссорились, но потом как-то притерлись друг к другу. Через полтора года после освобождения мы расписались, а в 2015 году родился сын. Если сравнивать моего нынешнего мужа с первым — разница колоссальная. Первый муж привык, что ему помогают, что родители рядом, он был очень ленивым. Нынешний муж никогда не отказывал в помощи и брался за любую работу.

Мы с мужем поняли, что новый срок ему только на пользу. Тюрьма иногда ставит мозги на место

Все было бы хорошо, если бы у мужа не появилась другая женщина. Он познакомился с ней, когда собирал ремонтную бригаду: дал объявление в газету, а она позвонила. Эта женщина только освободилась и наплела мужу, какая она хорошая и как несправедлива к ней судьба. Вот и спелись. Она торговала наркотиками, а он начал употреблять.

В декабре 2016 года я попала в больницу, врачи диагностировали онкологию. Когда я выписалась, муж, плотно подсевший на наркотики, собрал вещи и ушел к другой. Через какое-то время он попался на хранении. Сейчас отбывает срок: дали три года и ждет добавку по другой статье. Его любовницу тоже посадили.

Муж решил вернуться к нам. Я его простила, поддерживаю морально, а он просит прощения в письмах. Он добрый, любит детей, и если бы не зависимость от наркотиков — хороший человек. Мы поняли, что этот срок ему только на пользу. Тюрьма иногда ставит мозги на место. Я очень надеюсь, что все наладится. Время лечит, а я люблю мужа и чувствую, что это мой человек. Ждать не трудно. Пока сижу дома с младшим сыном. Когда он пойдет в сад, выйду на работу. Родные помогают, еще у меня старший ребенок — инвалид, получаю неплохую помощь от государства. Первый муж оставил меня в свое время одну с болезнью и тремя детьми. Я справилась. И сейчас справлюсь.

«Когда он сел во второй раз, я подала на развод, а потом вышла за него снова»

Александра, 31 год, Ульяновск:

Семь лет назад мне с незнакомого номера позвонил мужчина, представился Максимом. Оказалось, что он ошибся и попал не туда. Мы разговорились и стали часто созваниваться. Максим сразу сказал, что сидит в колонии за убийство и что ему осталось еще полтора года, а до этого сидел по малолетке. Он позвал меня на КС (краткосрочное свидание. — Прим. ред.), съездила. Мы понравились друг другу, и он спросил, согласна ли я его ждать.

Я помогала ему: возила передачки, деньги на телефон закидывала, выбивала свидания. Через несколько месяцев Максим предложил расписаться. Я собрала все бумаги. Родственникам ничего не сказала, думала, не поймут. Когда он освободился, стали жить вместе. Муж устроился на работу, обеспечивал меня, подарки дарил, в кафе и кино водил. В общем, относился очень хорошо, даже голос никогда не повышал. Родственники хорошо его приняли, мама моя его за сына считала.

Однажды муж выпил с друзьями и натворил дел: избил и ограбил прохожего. Я влезла в долги и набрала кредитов, чтобы нанять платного адвоката. В итоге мужа посадили на четыре с половиной года. Когда услышала приговор, у меня опустились руки. Тогда еще мама умерла, я осталась одна, без денег и в долгах. Я должна была ехать на встречу с адвокатом, но утром проснулась и решила, что все, с меня хватит. Я не брала трубку, а потом вообще поменяла номер. Муж заваливал меня письмами, я все читала, плакала, но ни на одно не ответила. Подала на развод.

Как бы жизнь ни сложилась, я его никогда не прощу и обратно не приму. Хотя мы до сих пор расписаны

Два года мы не общались. Потом Максим через племянника узнал мой новый номер и позвонил. Все началось по новой: свиданки, передачки… Мы помирились и решили расписаться опять. Родные только поддержали. Мужа за хорошее поведение перевели в поселение. Когда до освобождения оставался год, у нас вдруг испортились отношения: я почувствовала, что он как-то не так со мной общается, а потом узнала, что у него появилась другая. Писала ей в соцсети оскорбления, она молчала. Мне было очень больно, неделю с постели не вставала, ревела. Подруги помогли все это пережить, а потом я познакомилась с другим мужчиной. Все прошло, все забылось.

Максим освободился и теперь живет с той девушкой. Я ей как-то позвонила и сказала, чтобы она не переживала, Максим мне больше не нужен, у меня есть любимый мужчина. Обида на мужа, конечно, осталась до сих пор, и как бы жизнь ни сложилась, я его никогда не прощу и обратно не приму. Мы до сих пор расписаны, иногда созваниваемся. Все собираемся развестись, но то у меня, то у него времени нет.

«Мама против брака с заключенным, хотя мой старший брат трижды судим»

Ася, 34 года, Пермь:

За полтора года до знакомства с будущим мужем я разошлась с сожителем. Одной было тяжело: у меня трое детей. Зарегистрировалась на сайте знакомств. Он написал, я ответила и понеслось. Такая страсть вдруг вспыхнула. Он сказал, что сидит за кражу, и позвал на свидание. Увидела его вживую и поняла, что пропала окончательно. Он — это я, только в мужском обличии. Мы говорим одними фразами, знаем, о чем другой думает, чувствуем физическое состояние друг друга. Если в мире существуют две половинки одного целого, то это мы.

Месяц назад мы поженились. Регистрацию организовали за три дня. До любимого мне нужно было ехать 400 км. Я оформила документы в ЗАГСе и поехала с регистратором в колонию. Мы взглянули друг на друга мельком. Две минуты речи, два согласия, две росписи, и регистратор сказала, что мы можем поздравить друг друга первым супружеским поцелуем. Помню, я испугалась, но муж наклонился и поцеловал. Земля поплыла под ногами. Потом его увели, а меня пустили к нему только после получасового досмотра. Страсть дикая, все так быстро, что просто выдохнуть некогда. Три дня пролетели как три часа, расставаться было мучительно больно.

Мама когда-нибудь смирится, а если не смирится, мы уедем из города

Мама, с которой я живу, узнала о замужестве через две недели. Она сказала, что это, конечно, моя жизнь и мне решать, но она боится, что муж воспользуется мной и обманет. А еще сказала, что жить с ней под одной крышей мы не будем: хочешь с ним жить — живи, но не тут. Однажды даже пригрозила, что не отдаст нам внуков. Но этот вопрос обсуждению не подлежит. Дети сразу сказали, что не останутся с бабушкой, а уедут с нами. Они общаются с отчимом по телефону и скайпу, знают, где он и за что, защищают его перед бабушкой и ждут домой. Мне непонятно поведение матери: мой старший брат трижды судим, и ей это жить совсем не мешает, да и любить она его меньше не стала. В любом случае, это все временные трудности. Мама когда-нибудь смирится, а если не смирится, мы уедем из города.

Мы по возможности помогаем друг другу деньгами. Я продаю домашнюю выпечку и подрабатываю на почте на неполную ставку. Пока справляемся. Не сказать, что купаемся в роскоши, но и не голодаем.

Жду любимого уже четыре месяца, до «звонка» остался год и восемь месяцев. В январе планируем подавать на УДО. Очень надеюсь, что освободят. Впереди нас ждет долгое и счастливое будущее. Мы оба в это верим.

«Любимого повязали, как только он вышел на свободу»

Екатерина, 19 лет, Ростов-на-Дону:

Мы познакомились, когда мне было 17 лет, а ему 31. Он написал мне в соцсеть сообщение: «Дай номер», — и ничего больше. Меня это заинтриговало, и я написала свой телефон. Он позвонил и предложил работу: он будет переводить на мою банковскую карту разные суммы, я — пересылать деньги, куда он скажет, а себе забирать процент. Мне тогда очень нужны были деньги, и я согласилась. Иногда он пересылал довольно крупные суммы, меня это напугало, я попросила рассказать подробности. Он объяснил, что он сидит в колонии за разбой и таким образом зарабатывает. Мы стали общаться чаще, не только о работе, но и на личные темы. Потом началось: поздно не гуляй, туда не ходи, с тем не общайся! До него у меня не было парней, было приятно, что обо мне заботятся и переживают. Он стал присылать подарки. Однажды через знакомого передал плюшевого мишку и букет цветов. Я в шоке была. Влюбилась, конечно, и девять месяцев его ждала.

Поехала встречать из колонии, а его приняли прямо на выходе и увезли в отделение разбираться по тем денежным переводам. Мне обидно стало: я столько его ждала, а тут буквально из-под носа уводят. Поехала следом. Полицейские говорили: «Ты что делаешь? Не знаешь его вообще? Зачем он тебе нужен?» А я ответила, что мне все равно и, пока я его не увижу, никуда не уйду. Вечером нас отпустили.

Когда посмотрела на него в первый раз, подумала: «Господи, да что ж мне с ним делать! Это ужас какой-то: худющий, синяки под глазами». Мы вышли покурить, и он случайно прикоснулся ко мне. У меня пошла дрожь по телу, и все, я поняла, что это — мое. Худой? Так ведь откормить можно! А синяки под глазами от недостатка солнца и витаминов.

Любимому после освобождения надо было ездить, отмечаться по месту прописки — а это далеко, время и деньги тратить не хотелось. Он никуда не ездил

Стали жить вместе, через месяц я забеременела. У меня проблемы со здоровьем, и врачи говорили, что если забеременею, то вряд ли выношу ребенка, а если и выношу, то он родится больным. Любимому после освобождения надо было ездить, отмечаться по месту прописки — а это далеко, время и деньги тратить не хотелось. Он никуда не ездил, но я из-за этого не встала на учет в больницу, боялась, что через меня его найдут полицейские. Только однажды поехала на Украину, откуда я родом, сделала УЗИ, узнала пол ребенка. Родила здоровую девочку. А мужа из-за того, что он не отмечался по месту регистрации, объявили в федеральный розыск.

Когда дочке было три месяца, мы решили, что он нелегально пересечет украинскую границу, сможет спокойно работать и никто не будет его искать. Я же поеду следом. У него все получилось, но меня задержали. Позвонила мужу, сказала, что лучше вернуться и написать явку с повинной, тогда срок скостят, и что, если он не приедет, меня посадят за укрывательство. Он вернулся.

Мужу дали пять лет, хотя прокурор просил три года. Будем подавать апелляцию. Сейчас я с дочерью живу у свекрови, у нас отличные отношения. Жду любимого, как выйдет — обязательно распишемся.

«Я в какой-то эйфории поехала к нему на свидание за тысячу километров»

Виктория, 32 года, Пермь:

Мне был 21 год. Будущий муж просто перепутал одну цифру в номере телефона и попал ко мне, так и началась наша история. Разговаривали сутками, не могли наговориться. О том, что он сидит, сказал не сразу — недели через две после знакомства. Осудили его за угон автомобиля. Поначалу эта новость меня напугала, ведь в моем окружении не было заключенных. Через четыре месяца общения он уговорил меня приехать на свидание. Согласилась. Мама меня не одобрила: она не понимала, как можно любить уголовника и как можно влюбиться в человека, не видя его, да еще и поехать к нему. Говорила, что у меня нет с ним будущего, что он выйдет и гулять начнет. (Потом она поменяла свое мнение, но все равно относилась к нему с опаской.)

Я в какой-то эйфории поехала к нему на свидание за тысячу километров в Республику Коми. Добиралась двумя поездами, а потом 40 км на паровозе по узкоколейке. Увидели друг друга и влюбились еще сильнее. На втором свидании застряла в колонии-поселении, где он жил, на месяц: железную дорогу завалило снегом. Нам было в кайф жить вместе. Потом он отправил меня жить к своей маме в Нижневартовск. Встретили меня там хорошо. Я нашла работу, правда через полгода разругалась со свекровью и ушла из дома. Но любимого ждала два с половиной года — и дождалась.

Думала, что уже никого не смогу полюбить, но встретила другого мужчину. Все было хорошо, но вскоре и его посадили

Он вышел, и мы сразу стали жить вместе. Человек он добрый и внимательный, сразу дал понять, что хочет семью, детей, и не обманул. Я его очень сильно любила. Такой харизматичный был, могла слушать его часами. После освобождения это не прошло, и на свободе он был таким же, знал, как поднять настроение и сделать так, чтобы я улыбалась. У нас родился сын, муж присутствовал на родах. Вот какая была любовь! Прожили вместе шесть лет. Я была самой счастливой женой и мамой на свете. Но в 2012 году муж умер от пневмонии: врачи неверно и несвоевременно поставили диагноз. Нашему сыну тогда было полтора года. Я хотела умереть, не представляла жизни без любимого, если бы не наш сын, покончила бы с собой.

Думала, что уже никого не смогу полюбить, но через десять месяцев после смерти мужа встретила другого мужчину. Он полюбил моего сына как своего, да и сын его папой называл. Все было хорошо, но вскоре и его посадили. И вот сейчас я снова жду, уже пятый год. Осталось еще столько же. Финансово я независима, научилась зарабатывать для женщины очень даже неплохо. Но я страшно устала от одиночества. Самое трудное — быть здесь, на воле, одной.